Выбор принцессы - Страница 37

ГЛАВА 10

Рейт осторожно потерся подбородком о макушку жены, что-то увлеченно изучающей на экране монитора, и услышал в ответ довольное урчание, свидетельствующее о том, что его заметили и рады его присутствию. Он в очередной раз улыбнулся такому способу выражения положительных эмоций, аккуратно обогнув угол стола, о который за последние дни успел набить немало шишек (Саан побери, и когда этот растяпа-эконом наконец осуществит плановую замену мебели в кабинете Императрицы? Вроде бы каждые трое суток должны менять, а он и не думает этим заниматься!), устроился в кресле, установленном справа от этого издевательства над его нервами, и задумчиво произнес:

– Тебе не кажется, что идея с переодеванием не очень удачна? Придворные неплохо знают голос Эры и вполне могут ее опознать, к тому же глаза у нее характерные…

– Вс-с-се продумано. – Эфа, не отрываясь от своего занятия, протянула руку и накрыла ладонью его пальцы. – Не волнуйс-с-ся. Женщины-диины обычно с-с-с арис-с-стократами не разговаривают, а замас-с-скировать глаза нетрудно, нужно только не с-с-смотреть прямо на с-с-собес-с-седника и нес-с-сложным внушением с-с-слегка рас-с-сеять его внимание. Люди редко замечают цвет глаз, ес-с-сли только не прошли с-с-соответс-с-ствующей подготовки или не ис-с-спытывают с-с-сильных чувс-с-ств к объекту.

– Хм. Ну хорошо, тебе виднее. – Рейт давно привык к тому, что в вопросах безопасности он разбирается гораздо хуже жены. – А что ты скажешь о наших потенциальных зятьях? Есть хоть что-нибудь стоящее?

Эфа отвернулась от монитора и внимательно посмотрела на него, словно услышав в его голосе что-то, что ее удивило. Хотя принц мог и ошибаться, в комнате, используемой Императрицей вместо своего личного кабинета, как всегда, царил нестерпимо яркий свет, в котором ее нечеловеческое лицо казалось еще более чуждым, что затрудняло для него интерпретацию эмоций, на нем появляющихся. Поэтому Рейт ответил ей на всякий случай спокойным, уверенным взглядом и изобразил вежливую заинтересованность. Женщина презрительно фыркнула в ответ на его попытки скрыть свое беспокойство и, непринужденно откинувшись в кресле, начала перечислять кандидатов, кратко и едко характеризуя каждого из них:

– Во-первых, принц королевс-с-ства Этог. Верный кандидат в покойники. Даже политичес-с-ские с-с-соображения не могут зас-с-ставить его вес-с-сти с-с-себя хоть с-с-сколько-нибудь приемлемо. Надменное, с-с-самодовольное с-с-создание, уверенное в с-с-собс-с-ственном превос-с-сходс-с-стве над окружающими и с-с-с трудом замечающее других людей, ес-с-сли только ему это невыгодно.

Во-вторых, княжич великого княжес-с-ства Лотен. Обожает унижать тех, кто, по его мнению, не может ему дать с-с-сдачи, уверен в с-с-собс-с-ственной неординарнос-с-сти, ни на что, кроме пиров и балов, не годен. В-третьих, царевич царс-с-ства Реен. Нормальный парень, но, на мой, взгляд черес-с-счур бес-с-сшабашный, с-с-спос-с-собен на с-с-спор рис-с-скнуть жизнью, к тому же с-с-совершенно не вос-с-спринимает тех, кто ниже его по рождению. В-четвертых, третий нас-с-следник президента Объединения с-с-свободных планет. Зас-с-стенчив, нелюдим, нес-с-спос-с-собен адекватно реагировать на общес-с-ство с-с-себе подобных. Вообще пос-с-стоянно куда-то прячетс-с-ся, такое ощущение, что он прос-с-сто боитс-с-ся, причем боитс-с-ся чего-то, что с-с-сущес-с-ствует с-с-скорее в его воображении, чем в реальнос-с-сти. В-пятых, принц королевс-с-ства Джариленг. Выс-с-сокомерен, но, по-моему, эта беда вс-с-сех предс-с-ставителей правящих с-с-семей. Любитель женщин и вина, возможно, еще чего-то, но пока я не заметила подозрительных запахов, диины – тоже. С-с-смотрит на проис-с-сходящее как на игру, в которой он заведомо выйдет победителем. В-шес-с-стых, царевич царс-с-ства Hyp. Ес-с-сли у него в голове и ес-с-сть мыс-с-сли, то пока никто этого не заметил, не знаю, чем он у с-с-себя там управлял на родине, но выбрать с-с-соответс-с-ствующий наряд для приема для него уже неразрешимая проблема. В-с-с-седьмых, принц Великой империи Каан. Этот прос-с-сто фанатик. Он умудряетс-с-ся молитьс-с-ся по десять раз на дню и уже откровенно надоел окружающим с-с-своими проповедями.

Эфа замолчала, переводя дыхание, а Рейт задумчиво прикусил губу, обдумывая полученную информацию. Нет, он не надеялся, что правители пришлют в качестве потенциальных женихов лучших представителей своих родов, но услышанное превзошло самые худшие его ожидания. И как прикажете из этого сброда выбирать мужа для дочери?! Принц-консорт устало потер висок и недоверчиво поинтересовался у жены:

– И все это ты узнала после двух приемов? Не слишком ли ты торопишься с выводами?

– Нет. – Эфа довольно ухмыльнулась. – При вс-с-сех с-с-своих замечательных качес-с-ствах четверо из них еще и подверглис-с-сь кос-с-сметичес-с-ской корректировке внешнос-с-сти, что говорит с-с-само за с-с-себя.

– Н-да. – Рейт почувствовал, что здорово устал за прошедший день, и мрачно спросил себя, как теперь быть со всей этой идиотской ситуацией, в которой они оказались. Проще всего было вежливо отправить никуда не годных кандидатов домой и подождать следующих, но сделать такое без достаточно веского повода – это спровоцировать международный скандал… Эфа, явно уловив его сомнения, решила поделиться известной ей информацией, видимо придя к выводу, что в своей заботе о дочери ее муж может наделать глупостей.

– Эра говорит, что трое из них, на ее взгляд, небезнадежны, так что не торопис-с-сь с-с-с принятием решений.

Принц-консорт усилием воли сдержался, чтобы не высказать жене все, что он думает о ее привычке копаться у него в голове, и сосредоточился на том, что она сказала. Впрочем, скрыть свое состояние от Эфы ему, как всегда, не удалось. Выскользнув из-за стола, его жена бесшумно преодолела расстояние, отделяющее ее от кресла, в котором устроился Рейт, и одним движением сгребла его в охапку. Принц не стал сопротивляться, давно уже на собственном опыте убедившись в полной бесполезности подобных попыток, и позволил унести себя в спальню. Эфа осторожно уложила его на кровать и устроилась рядом, медленными движениями массируя ему виски. Рейт почувствовал, что донимающая его с утра головная боль, с которой никак не могли справиться никакие лекарства, медленно уходит, оставляя после себя странное онемение. Он прикрыл глаза и позволил себе расслабиться, не заметив, как погрузился в спокойный сон без сновидений.